Дает людям с инвалидностью работу, открыла сельскую аптеку на 11 деревень «Я сама через все это прошла. Двадцать лет назад без работы оставались все – и здоровые, и инвалиды. Плюс криминал – профессиональные реставраторы оружия, например, на работу просто боялись идти. Мы с мужем остались без работы с ребенком на руках. И тут пришел друг – обувщик от Бога. Тоже без работы. Вместе с ним мы и открыли производство товаров из кожи. Муж кроил, три инвалида шили, я – сама инвалид – занималась документами и вела бухгалтерию.
О центре «Березень»
Нужно уметь перепрофилироваться. Засилье Китая на рынке все-таки победило, и мы «свернулись» до маленькой мастерской. Потом постепенно открывали парикмахерскую, фотоателье… Брали только людей с ограниченными возможностями – мы же открывались, чтобы дать им работу. Выросли до салона бытовых услуг. Обучали сотрудников без отрыва от производства. Через полгода к нам стояла очередь – люди с инвалидностью, которые хотели работать, но им некуда было пойти. Сегодня у нас три салона в разных районах Тулы. Открываем учебно-производственный комбинат. И все в рамках Центра социальной реабилитации инвалидов «Березень», директором которого я являюсь. Обучаем фотографов, парикмахеров, мастеров маникюра и педикюра, мастеров металлоремонта… За 20 лет уже наработали свою клиентуру. Кому-то удобно к нам приходить – близко к дому, кого-то привлекают доступные цены, а кто-то нашел у нас «своего» мастера. Да, есть и такое – клиенты, которые обслуживаются только у нас.
О людях
К нам люди с ограниченными возможностями идут за общением. У нас есть девочка-сирота – метр с небольшим, ручки-палочки… Не знаю, как она в автобус заходит – ей ступени по пояс. Живет на дальней окраине города одна в съемной комнате, спит на надувном матрасе. Сейчас стажируется у нас в фотоателье. Если придет работать, зарплата будет семь тысяч. Сидя дома, может получать в три раза больше от государства. А она говорит: «Я там одна с ума сойду».
Все пропускаю через себя. За 20 лет много историй повидала. Заваливается к нам как-то мама одного из наших сотрудников. Перегар, синяк под глазом – все подарки такого же алкоголика-мужа налицо. Требует зарплату сына. Раз отдали, второй раз отдали. На третий раз за шиворот вытолкнули. А сын выходит, пальцем на грудь слева показывает и говорит: «Так не надо делать больше. Мама». Объясняю ему, что эта мама его зарплату до дома не донесет даже, а ему все одно: «Мама!»
О мотивации
Если бы не муж, давно бы бросила. Бывают моменты, когда думаю: «Ну, все, достало! Брошу!». А потом вспомню о коллективе и понимаю: куда они все пойдут, если я уйду? Муж порой тоже не сдержится, скажет сгоряча, мол, сына выучить нормально не можем, дом 10 лет никак не достроим, машину за все эти годы так и не сменили. Потом выдохнет, и опять за работу. В Центре у нас штатный психолог. Прихожу к нему, когда становится совсем невмоготу. Говорим, разбираем ситуации. Со временем все больше понимаю, что душой ко всем своим прикипела. Не брошу их.
О социальном бизнесе
Нужно наш опыт тиражировать. Таких предприятий в стране немного. Мы начинали, когда социальный бизнес в регионы «проталкивала» Москва. Сейчас есть и господдержка, и отношение к людям с ограниченными возможностями изменилось… А с инвалидами все равно мало кто работает – больше «прогорают». Не знаю, почему. Наверное, все хотят денег. А здесь много не заработаешь. Это хоть и бизнес, но социальный.
Об аптеке в Алешне
Люди ищут легких путей. В той же Алешне, когда мы открывались, было 5(!) магазинов, торгующих водкой. И ни одной аптеки. А местные жители на протяжении восьми лет давали депутатам наказы: «Построить аптеку». Нам тогда было проще, не надо было штурмом брать местную администрацию, устраивать голодовку.
Клиенты относятся по-разному. Если человек пришел постричься и увидел, что мастер – человек с ограниченными возможностями, он может развернуться и уйти. Мы сталкивались с этим. В аптеке тоже работают инвалиды, но никто не разворачивается. Люди идут с «болячками». К тому же это единственная аптека в округе.
Нам повезло с фармацевтом – она всех знает в Алешне. Ей звонят на мобильный, просят принести лекарства. Она вечером, после работы, собирает все заказы и несет. Или мы ее возим на машине. Сегодня на одну улицу, завтра на другую. Люди приезжают из окрестных деревень. Им проще приехать к нам, чем в Тулу или в районный центр с пересадками. А здесь амбулатория – рецепт выписали, человек пришел в аптеку и на месте все закупил. Удобно.
О главном
Я бы давно могла начать бизнес, приносящий деньги. Центр самоокупается, но вся небольшая прибыль идет на зарплаты. В аптеке мы цены сдерживаем – нужно понимать, что это село, и уровень жизни не тот, что в городе. Здесь работаешь ради людей. И ничего больше.»
